Михаил Чилимцев: моя профессия — судмедэксперт
Темный полуподвал, синий свет ламп, каталки, блеск скальпелей и мертвая тишина. Или — машины с мигалками, толпы зевак и человек с задумчивым взглядом, в халате и перчатках. Примерно так обыватель представляет себе будни представителей одной из самых необычных специальностей — судебно-медицинских экспертов.
Существует мнение, что в эту профессию идут законченные циники и еще — что именно эти врачи самые проницательные из всех. Именно им нередко доводится распутывать детективные загадки… Правда, однако, как всегда, “где-то рядом”.
Сегодня мы у Михаила Александровича Чилимцева, начальника сектора судебно-медицинских экспертиз Толочинского межрайонного отдела Государственного комитета судебных экспертиз Республики Беларусь — государственного медицинского судебного эксперта.
— Михаил Александрович, как начался ваш путь в эту довольно редкую профессию?
— Так вышло, что, работая врачом районной больницы в одном из районов Гродненщины, я был приглашен руководителем судебно-медицинской службы. Прошел стажировку, затем обучение в Академии МВД, а с 2002 года приступил к производству судебно-медицинских экспертиз.
— Какие задачи приходится повседневно разрешать медицинскому судебному эксперту?
— Мы исследуем тех, у кого имеется подозрение на насильственную смерть, в том числе и вне стен больницы — то есть смерть в результате возможных преступных действий или, например, отравления, дорожно-транспортных происшествий. Судмедэксперты работают и с живыми людьми — занимаются экспертизой физических лиц (потерпевших, подозреваемых и т. д.). Ни одно уголовное дело не будет расследовано, ни одно заявление об избиении не будет рассмотрено правоохранительными органами без заключения эксперта о характере и степени тяжести телесных повреждений.
— Глядя телесериалы, складывается впечатление, что судебный эксперт как незабвенный доктор Хаус способен дать ответ на любой вопрос…
— Да, многие думают, что детективное расследование — крайне увлекательная вещь. На самом деле в работе правоохранительных органов нет этой романтики. Это тяжелый, порой рутинный труд, который, к сожалению, теряет свою прежнюю привлекательность. Судебные эксперты действительно дают ответы на многие вопросы. Проводя исследования в своей, достаточно узкой сфере, они способны выявить невидимые для других следы рук, установить взаимосвязь между совершенными водителем действиями и поведением автомобиля, точно определить причину смерти, время ее наступления и обстоятельства, при которых это произошло. Сфера работы судебных психиатров и психологов — внутренний мир людей, их восприятие окружающей действительности и реакции на нее. Универсальные солдаты существуют только в кино.
— Какое чувство вы испытываете, выполняя судебно-медицинскую экспертизу, например, в отношении избитого человека?
— Надежду, что с моей помощью справедливость восторжествует. В большинстве случаев приходится, кроме формулирования выводов эксперта, готовить целый ряд объяснений недоверчивым сотрудникам Следственного комитета и органов внутренних дел о том, например, что иных обстоятельств причинения повреждений быть не может. Огорчает, что цикл судебной медицины в университете у врачей других специальностей мал и часто проходит просто вскользь. Как результат, практикующие врачи не могут грамотно описать повреждения на теле пострадавшего, а это крайне важно для нашей работы.
— Например?
— В больницу поступила женщина с ушибами и кровоподтеками лица, тошнотой и головокружением. Ей оказали медицинскую помощь, и врач записал с ее слов болезненные симптомы, указал на наличие кровоподтеков, однако их локализацию и размеры не описал, глубину и длину ссадин не измерил. В отношении головокружения ограничился лишь констатацией его наличия. Впоследствии назначается судебно-медицинская экспертиза. У пострадавшей синяки прошли, раны зажили, осматривать ее бессмысленно. Я имею перед собой медицинскую карту, а в ней — ни одного квалифицирующего признака для оценки степени тяжести полученных повреждений. Как итог, виновный, скорее всего, ответственности не понесет.
— Оглядываясь назад, изменили ли бы вы профессию, если бы такая возможность представилась?
— Проработав много лет судмедэкспертом, я могу сказать: нет, не изменил бы. Конечно, характер профессии требует от специалиста определенных склонностей — неторопливости, вдумчивости, аналитических способностей, умения решать не только экспертные задачи, но и быть организатором. Сектор — это не только судмедэксперт, но и средний медперсонал, здание, оборудование, архивы, да и много чего еще. Сегодня могу сказать: профессию выбрал правильно. Хорошо помню свое первое исследование, когда держал в руке сердце и понимал, что оно — человеческое и совсем недавно еще билось…
Александр ЧУЕВ.
