Новогодний подарок на новый 1944 год. Воспоминания Анатолия Шнейдера.
Многое передумаешь в предновогоднюю ночь. Тем более, если позади у тебя долгая жизнь, за которую всякое было — и хорошее, и плохое, и горькое… Но почему-то в ожидании полночи особенно часто вспоминается довоенное детство, проведённое в деревне Поречье. Общение и забавы с друзьями, напряжённый труд на земле, походы, истории, что рассказывали мы друг другу в ночном…
А каким чудом была лесная красавица в доме! Родители ставили ёлку заранее, чтобы я, брат и сестра могли сполна насладиться ощущением близкого праздника. К слову, украшения к ней — шары, игрушки, разноцветную мишуру — завозили в наш магазин. Стоили они всего ничего, поэтому были практически в каждом доме.
И, конечно же, нам дарили подарки. Очень скромные по нынешним временам — печенье, леденцы, какие-то булочки. Но сколько радости приносили нам эти небольшие бумажные кулёчки, украшенные новогодними снежинками! А вечером мы накрывали праздничный стол, за который усаживались всей семьёй. В середине 30-х годов у нас был уже репродуктор. И мы, затаив дыхание, слушали новости с необъятной страны, поздравления партии и правительства. Насколько помнится, звучали в эти дни и детские передачи.
Всё изменилось с началом войны. Ушли из деревни смех, радость, планы на будущее. Пришли голод, горе потерь, страх, неуверенность в завтрашнем дне. В нашем доме постоянно квартировали в то время около 20 немецких солдат, которых отправляли с фронта на кратковременный отдых. А семья наша приютилась на кухне. Нам ещё повезло! Многих соседей вообще отселили в сараи и бани.
Естественно, не до праздников было нам в то время. Все просто хотели выжить. И до исступления, до горьких слёз ждали освобождения. Особенно эти чувства обострились осенью 1943 года. Народная молва доносила, что фронт уже где-то под Витебском…
Новый, 1944, год мы встречали семьёй возле своей старой печи. За стеной о чём-то своём галдели неугомонные немцы. Ну, а мы… Мы сидели напротив друг друга, поглядывая на старинные «ходики» на стене, и шептались негромко. Уж не помню о чём. В 12 часов ночи родители обняли нас и отправили спать.
Спать-то я спал. Только рано проснулся, потихоньку вышел во двор, надел лыжи и заскользил по накату в сторону деревни Соколино. Просто так, чтобы немного развеяться. Зимний день занимался трудно. Но столбы линии связи возле дороги я рассмотрел. И на одном из них увидел толовую шашку с остатком бикфордова шнура. Два других, спиленные под основание, лежали чуть дальше, в придорожных кустах. Ясное дело: в новогоднюю ночь поработали партизаны, прервав связь немецких гарнизонов с Толочином. Мне стало страшно. Ну как связисты уже на линии. Застанут — в гестапо потянут. А это верная смерть. И я, что есть силы, помчался назад. С километр отъехал, прежде чем дух перевёл. Отдышался, опёршись на палки, поднял голову. Вижу, в предрассветных сумерках недалеко от меня бесшумно кружатся птицы. Странно кружатся, словно листья сухие. Присмотрелся. Да ведь это листовки! Только где самолёт!? Звук его я точно не слышал. Может, кровь в голове от пережитого стресса сильно стучала…
Поднял, читаю: «Вести с Советской Родины. Прочитай и передай другому…» И дальше текст о положении на фронтах, освобождённых районах республики, очень тёплые слова поддержки и утешения. «Ждите, терпите, мы рядом, мы скоро придём», — шептал мне листок драгоценной бумаги. Я задохнулся от счастья. Долгое время мы жили в информационной блокаде. Репродукторов в наших домах больше не было — немцы приказали их сдать. За непослушание одно наказание — смертная казнь. А тут прямо с неба пришла такая надежда…
Снял лыжи, собрал, сколько мог, заветных листочков, сунул за пазуху — и в деревню. А там пошёл по домам, тайком вручая каждой семье новогодний подарок с Большой земли. Кому лично, кому, подсунув под дверь. Люди разные, мало ли что…
В этот день деревня гудела. Люди осторожно ходили друг к другу, поздравляли с хорошей вестью, с надеждой поглядывая на восток. Теперь уже скоро…
Анатолий ШНЕЙДЕР.
Новогодний подарок на новый 1944 год. Воспоминания Анатолия Шнейдера.,