«Судьба военная моя…»
На днях ветеран Вооружённых Сил СССР и Республики Беларусь Виктор Терентьевич Дорогих отметит свой юбилей. 80 лет — не шутка. Тем более, если жизнь пришлась на сложное, противоречивое время, спрессовавшее много ярких событий.
ЦЕНА БЕЗРАССУДСТВА
— Как причудливо сложилась судьба, — раскладывает он на столе старенькие чёрно-белые фотографии. — Не думал, не гадал в юности, что стану профессиональным военным. Родился в 1941 году в Воронежской области в крестьянской семье, окончил сельскую школу, работал в местном колхозе. Спустя год поступил в сельскохозяйственный институт. Казалось бы, жизненный путь обозначен. Вернусь, буду в поле рядом с отцом выращивать хлеб. Но… Через два года меня призвали в ряды Вооружённых Сил СССР. Служить довелось в войсках ПВО, вначале на острове Русском, затем на Сахалине. О том, как она протекала, можно долго рассказывать. Напряжение там просто зашкаливало. Авиация США днём и ночью летала вдоль наших границ, изматывая боевые расчёты.
Я кивнул головой. В начале 60-х годов прошлого века в соответствии с Доктриной массированного возмездия стратегические бомбардировщики США Б-52 дежурили в воздухе с ядерным оружием на борту. И жестоко поплатились за своё безрассудство. В 1966 году один из них взорвался в небе Испании, второй через год рухнул рядом с Гренландией. Миллионы людей ужаснулись, узнав, что каждый из них имел на борту по четыре термоядерных бомбы. Что стало бы с миром, если бы они взорвались?! Впрочем, вопрос риторический. Зато информация о радиоактивном заражении местности в этих краях в США до сих пор засекречена…
— Так вот, — продолжил между тем вспоминать ветеран, — очевидно, служба в подобных условиях перевернула мой взгляд на мир. И когда мне предложили продолжить своё обучение в Красноярском военном училище, подумал немного и согласился.
— Сколько вам было тогда?
— 23 года. Командование возраст учло, направив меня в экспериментальную роту, состоящую из подобных мне переростков-студентов, сверхсрочников, старослужащих. Перед нами поставили «простую» задачу — трёхлетнюю программу училища освоить в течение года.
— К чему срочность такая?
— Войска ПВО развивались бурными темпами. На вооружение поступали современные станции, ракетные и авиационные комплексы, автоматизированные системы управления. Вооружённые Силы страны очень нуждались в квалифицированных кадрах.
— Справились?
— Армейский опыт в войсках многому научил. Да, свои первые звёздочки я получил поздновато. Зато на службе было меньше проблем. Для солдат быстро стал авторитетом в жизни и службе. Как же, из их среды в офицеры вышел…
ГЕНЕРАЛ ВЗЯЛ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ НА СЕБЯ
— Служить попали куда?
— Снова на Дальний Восток. Вначале начальником радиолокационной станции, потом — взводным, потом — командиром роты.
— К тому времени там стало спокойнее?
— Ещё опаснее. К безрассудному поведению США подключился Китай. Провокации на нашей границе с перестрелками, гибелью людей, нарушением воздушного пространства страны следовали сплошной чередой. А в начале 1969 года вообще запахло полномасштабной войной. Разведка доложила, что на нашем участке границы завершается сосредоточение регулярных частей армии КНР, в глубь страны отселяется местное население. В феврале я получил приказ развернуть свою радиолокационную роту в районе Амура и быть в постоянной готовности к обеспечению боевых действий авиационных и зенитно-ракетных частей армии ПВО.
Прибыв на место, зарылись в землю, приняли из запаса 180 сибиряков в качестве охранения. Солидные мужики! Получив автоматы и пулемёты, посмеивались. Мол, нам лучше бы было со своими стволами. Оказывается, едва ли не каждый имел в доме своём нарезное оружие.
— Когда полыхнуло?
— 2 марта 1969 года китайские войска вторглись на остров Доманский. Застава старшего лейтенанта Стрельникова (с которым был лично знаком) в неравном бою полегла почти вся. В бой вступили её соседи, затем резервы погранотрядов с других участков границы.
— А что же наши?
— За нашей спиной на исходные рубежи выдвигались соединения Дальневосточного военного округа. Но в бой не вступали. Как стало известно потом, политбюро ЦК КПСС категорически запретило использовать армию. Очевидно, надеясь погасить вооружённый конфликт мирными средствами.
— Пограничники так и сражались одни?
— Да. Только всему есть предел. 14 марта китайцы бросили против них целый полк, поддержав его миномётным и артиллерийским огнём. В критической ситуации командующий округом генерал-полковник Лосик, взяв всю ответственность на себя, приказал ввести в дело регулярные части. На противника обрушился шквал огня из орудий и секретных на тот момент реактивных установок залпового огня «Град». Затем в бой вступили мотострелки… Для китайцев столь жестокий ответ стал шоком. Во всяком случае, в драку они больше не лезли. А потом, очевидно, в дело вступили и дипломаты. Напряжение на границе стало спадать…
— Генерал Лосик… Он, вроде бы, имел отношение к Беларуси?
— Непосредственное. В 1944 году его танковая бригада освобождала Толочинский район, а 3 июля одной из первых ворвалась на улицы Минска. К слову, за этот подвиг ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
СНОВА ТРЕВОГИ, СНОВА ЗАБОТЫ…
— А ваша судьба как дальше сложилась?
— А я тепло попрощался с сибиряками, вскоре сдал роту и уехал учиться в Военную академию имени М. В. Фрунзе. Жизнь показала, что без глубоких военных знаний в войсках делать нечего.
Согласно кивнув, я снова склонился над старыми фотографиями. Сопки, дома, занесённые снегом под крышу, солдаты и офицеры в быту и на службе, безбрежное море…
— Курильские острова, — пояснил ветеран. — Там я продолжил службу по окончании академии.
— Опять на Дальний Восток?! — не смог сдержать я своего изумления.
— Опять, — вздохнул тот в ответ. — Начальство посчитало, что там я буду нужнее.
— А как же семья?
— Натерпелась, конечно. Обстоятельства службы, бывало, заставляли детей отправлять в интернат, где они могли бы жить и учиться в более или менее сносных условиях.
— А вы?
— А что я? У начальника штаба, потом командира батальона дел и забот выше крыши. Роты разбросаны на сотни километров вокруг. Попробуй обеспечь их для жизни и службы всем необходимым. Наши станции ведь круглосуточно боевое дежурство несли, контролируя воздушную обстановку.
— В регионе стало спокойнее?
— Куда там! США, оправившись после поражения во Вьетнаме, снова стали откровенно наглеть. Как-то на траверзе нашего острова вдруг всплыла подводная лодка. Экипаж установил на палубе аппаратуру и приступил к считыванию параметров нашей техники. До сих пор звучит в ушах жёсткий голос командира бригады полковника Шарикало, повторяющего раз за разом: «Приказываю, приказываю, приказываю открыть огонь…». Увидев, что мы разворачиваем крупнокалиберные пулемёты, лодка экстренно погрузилась.
— Есть соображения, как она там оказалась?
— Весной 1982 года две авианосные ударные группы ВМС США, обогнув Камчатку, вошли в акваторию Охотского моря. Уверен, наша гостья из этой стаи. Но окончательно достали нас янки в следующем году. В районе Малой Курильской гряды 6 штурмовиков США вторглись в воздушное пространство СССР на глубину до 30 километров и провели условное бомбометание по нашим наземным целям. В ответ на этот беспредел командование усилило авиационную группировку на Дальнем Востоке новейшими истребителями, способными перехватывать нарушителей в любой точке Курильской гряды. Более того, в войска поступили жёсткие руководящие документы, требующие уничтожать любых нарушителей воздушного пространства страны.
— Предполагаю, о чём сейчас пойдёт речь.
— Да.1 сентября 1983 года случилась трагедия. Над Сахалином мы сбили южнокорейский Боинг, на борту которого находилось около 300 пассажиров.
— Ошибка?
— Да какая ошибка, если он углубился в глубь нашей территории на 500 километров. Истребители мигали огнями ему, стреляли по курсу, пытались связаться по радио. А он как ни в чём не бывало в нашем небе разгуливает (на снимке: на КП полка в эту ночь, фото из личного архива ветерана).
— Думаете, провокация?
— Уверен. Мы видели на экранах своих РЛС, как в нейтральных водах он сближался с американским разведчиком РС-135. Да так, что их метки слились. А когда вновь разделились, один из самолётов уверенно двинулся в глубь воздушного пространства нашей страны, второй — в сторону Южной Кореи. Да американцы этот Боинг просто подставили, выдав за своего разведчика. К слову, урок всё же пошёл им на пользу. В небе Дальнего Востока после этой трагедии стало спокойнее.
ПОЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ПЕДАГОГОМ
— Как вы в нашей республике оказались?
— Пришёл к начальству и прямо сказал: на краю земли 20 лет. Меня не жалеете, пожалейте семью. Со скрипом, но отпустили, устроив перевод в Беларусь.
— Контраст почувствовали?
— Другой мир, другое отношение к службе. Что ни говори, но когда ты вдали от границы, чувствуешь себя намного спокойнее. Но нахлынули другие заботы и, не скрою, проблемы. Начальство, от командира полка до командующего армией, в пределах пары часов езды по хорошей дороге. Едва ли не ежедневно кто-то из них стучится к тебе. К мелочной опеке, прямо скажу, не привык. На Дальнем Востоке мне во всём доверяли, спрашивая за результат. Перестроиться под новый стиль службы не смог. Выслужив установленные сроки, уволился.
— А почему поселились в Толочине?
— Логика жизни, — пожал ветеран плечами. — Мой батальон рядом стоял. Хорошее место, хорошие люди вокруг. Да и работу по душе предложили. Несколько лет возглавлял районную организацию ДОССАФ.
— За ней в те годы хоть что-то реально стояло?
— Не «что-то», а вполне конкретные результаты, — показалось, с обидой поправил меня Виктор Терентьевич. — У нас активно работал спортивно-технический клуб, автомобильная, мотоциклетная секции, стрелковый тир, проводились массовые спортивные соревнования, посещение воинских частей, даже сборы призывников.
— Оружие было?
— Конечно. Не только у нас, но и в школах были пневматические, а кое-где и мелкокалиберные винтовки. Не говоря уж о том, что ребята активно изучали военное дело, в том числе автоматы Калашникова, пистолеты, гранаты, отдельные положения уставов и законов страны касательно воинской службы. Проводили их офицеры запаса, с которыми у меня был самый тесный контакт. Да и сам я почувствовал себя педагогом. И с удовольствием возился с ребятами.
— В результате?
— В результате школу оканчивали спортивные, сильные парни, умеющие за себя постоять как в жизни, так и на службе. Не отставали от них и девчата. А то и фору давали им на различных мероприятиях. И мне трудно понять чиновников от образования, давно свернувших у нас эту работу. Не потому ли мы имеем сегодня столько неженок, потребителей, эгоистов? Извините за резкость, но долг, как образ жизни и образ мышления, перед Родиной, народом компьютер не воспитает.
Михаил ПАВЛОВ.