Николай Лукович: Вставшие на скользкий путь отвечали по заслугам

История органов государственной безопасности Беларуси вызывает большой интерес у наших граждан. Вызвано это тем, что спецслужбы  всегда были в значительной степени засекреченными организациями, деятельность которых не подлежала широкой огласке. Но годы идут, меняется обстановка в мире, и о  работе чекистов мы узнаем сегодня достаточно много. Настолько, конечно, насколько  позволяют об этом говорить и писать время и обстоятельства. В интересах безопасности страны многие операции спецслужб еще долго останутся тайной за семью печатями.

Майор в отставке Лукович Николай Николаевич отдал службе в органах государственной безопасности 25 лет. В совершенстве владеет двумя иностранными языками, много лет занимался оперативной работой на территории Беларуси по противодействию спецслужбам иностранных государств, проводившим подрывную деятельность против нашей страны. В составе знаменитого подразделения “Каскад” воевал в Афганистане, награжден медалью “За отвагу”, имеет личную благодарность Председателя КГБ СССР генерала армии Юрия Андропова. В настоящее время собирает материалы об истории становления и деятельности органов госбезопасности Витебской области. В преддверии профессионального праздника чекист согласился встретиться с нами и побеседовать.

— С чего начнем, Николай Николаевич? Тема достаточно деликатная. Открытость беседы зависит от вас. Как чекист (а бывших чекистов не бывает) вы сами определите, о чем мы поговорим сегодня.

— Тогда давайте начнем с истоков. Возникновение спецслужб в нашей стране было продиктовано самой жизнью. Они были образованы в период бурных событий, последовавших за Октябрьской революцией 1917 года.  Вспомним, что в течение семи лет территория нашей области являлась ареной боевых действий Первой мировой, а затем Гражданской войны, подверглась кайзеровской и польской оккупации. К началу 20-х годов Витебщина представляла собой страшную картину.

Поголовная нищета, полный упадок сельскохозяйственного и промышленного производства породили невиданные масштабы разбойных нападений, спекуляций, убийств, грабежей. 29 апреля 1918 года при Витебском губернском Совете депутатов образуется чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией во главе с профессиональным революционером Иваном Антоновичем Меницким, развернувшим жестокую борьбу с врагами социалистической законности.

Обстановка была тогда очень тревожная. Позвольте, я приведу одну лишь цитату из воспоминаний старого чекиста И.Гагина, сражавшегося с бандитами в наших краях: “На Витебщине в ряде волостей  Велижского, Сенненского (к нему относился и наш район. — Прим. редакции)…  одно за другим вспыхивали кулацко-эсеровские восстания. Разгонялись только что созданные волостные Советы рабочих и крестьянских депутатов. И тут же, без суда и следствия, зверски убивались советские и партийные работники и им сочувствующие…”.

Добавлю, что в это же время отряды губернского ЧК подавили восстание пограничных частей Красной Армии в Орше и Сенно, организованное эсерами с целью свержения советской власти. Дело усугублялось еще и тем, что многочисленные банды на территории области возглавили офицеры  царской армии, хорошо  подготовив их к действиям в нашем тылу. Каждая банда имела армейскую структуру — отделение, взвод, рота,  военную дисциплину, и свою агентуру среди местного населения. В 1922 году в ряде районов области было объявлено военное положение. И за уничтожение массового  бандитизма взялись Части особого назначения (ЧОН), прошедшие специальную подготовку к решению подобного рода задач, укомплектованные коммунистами и комсомольцами. К 1925 году с бандитами, терроризировавшими население, как организованной силой в области было покончено. Большая часть их была уничтожена,  некоторые сами  сложили оружие.

— Но не все. Тысячи непримиримых противников большевиков эмигрировали в другие страны, объединившись там в многочисленные союзы, боровшиеся с советской властью.

— Да. К тому же наша область в этот период времени стала приграничной. И чекистам пришлось взять на себя сложную задачу по охране государственной границы от непрошенных гостей, пресечению деятельности антисоветского подполья в республике.

— Я слышал, что Витебский ЧК сыграл важную роль в ликвидации  Бориса Савинкова. Отдадим должное этому незаурядному человеку. До революции он возглавлял Боевую организацию партии эсеров. В правительстве Керенского  руководил военным министерстом России. В годы Гражданской войны был видным деятелем белого движения. А в эмиграции, по сути дела, объединил вокруг себя все антибольшевистские силы.

— Для молодой Советской республики он стал очень опасен. Москва разработала многоходовую специальную операцию “Трест”, которой лично руководил руководитель ЧК СССР А.Артузов. Оперативный замысел заключался в том, чтобы привлечь внимание Савинкова ложной информацией. Якобы на Витебщине создана разветвленная организация — “группа белого движения”, в которую вошли сотни бывших офицеров царской армии, готовых поднять восстание в нашем регионе, а потом идти на Москву.  В окружение Савинкова был внедрен агент ЧК, поддерживающий с ней постоянную “связь”. Савинков пожелал лично связаться с руководством группы и разработать план государственного переворота. Для чего нелегально прибыл в Минск, где и был арестован белорусскими чекистами. Без лидера организация быстро распалась и большой опасности больше не представляла.

Отмечу, что хватало дел  и у нашего районного отдела НКВД. В его составе было всего лишь 6 человек во главе с сержантом госбезопасности А. Короткиным. На район, в котором в 30-е годы насчитывалось  около 65 тысяч жителей, — это крайне мало. Чекисты сутками не уходили со службы. Точно известно, что личный состав отдела  сменился тогда несколько раз. При выполнении спецопераций его сотрудники, как правило,  гибли, получали тяжелые ранения, увечья.

Приближение войны с фашистской Германией заставило правительство нашей страны укрепить все звенья государственной безопасности. В 1941 году в районном отделе НКВД был уже 31 сотрудник. Думаю, именно они в тяжелые июльские дни 1941 года жестко пресекли проявления паники в нашем городе, мобилизовали около 6 тысяч человек на строительство укреплений для частей Красной Армии, сражавшихся за шоссе Минск — Москва.

Сведений о них у меня нет. Есть несколько фамилий, которые я нашел в нашем архиве. Скорее всего, они все погибли в первых боях. Пограничники и сотрудники НКВД  сражались с врагом насмерть, в плен, как правило, не сдавались. Вечная им память.

В  июне-июле 1941 года чекисты Витебской области развернули активную борьбу с вражескими диверсантами, паникерами, уголовниками, наводнившими прифронтовую полосу обороны Красной Армии. В это же время специальные группы приступили к закладке оружия, боеприпасов, специального оборудования для будущих партизанских отрядов. В городах формировались и переходили на нелегальное положение подпольные ячейки. Жесткие меры спецслужб на транспортных коммуникациях обеспечили организованную эвакуацию в тыл  огромных материальных и культурных ценностей, десятков тысяч людей.

— Если я правильно вас понял,  первые партизанские отряды в нашем регионе тоже были созданы благодаря усилиям чекистов?

— А  иначе и быть не могло.  Успешную борьбу с врагом, оккупировавшим территорию Беларуси, на первом этапе могли вести только специально подготовленные подразделения. И только спустя несколько месяцев, когда прошел первый шок от вторжения,  партизанское движение в области стало стремительно набирать  размах.

— Мы хорошо знаем, что на территории нашего района успешно воевали партизанские бригады Жунина, Заслонова, Кирпича, Нарчука. Но почти ничего не знаем о действиях подразделений чекистов. Назовите их, пожалуйста.

— Это спецотряды НКГБ СССР “Гром”, “Помощь”, “Неуловимые”, доставлявшие немцам очень много хлопот. Каждый из них насчитывал всего лишь   несколько десятков человек. Но по боевой эффективности  им не было равных.   В немецком  тылу на территории нашей области  работали  специалисты своего дела, выполнявшие особо важные задания командования Красной Армии. Их  рейды были дерзкими и неожиданными. Они появлялись внезапно, а выполнив поставленную задачу, исчезали бесследно. С подобным противником трудно было бороться. Немцы так ничего и не смогли противопоставить их тактике.  Кстати,  командиры этих отрядов —  Б. Галушкин, Ф. Озмитель,  М. Прудников — стали Героями Советского Союза (Галушкин, Озмитель — посмертно. Оба погибли 1944 году в Борисовском районе, прикрывая отход штурмовых групп. Похоронены в Беларуси —  Прим. редакции).

После освобождения территории Витебской области забот у спецслужб стало не меньше.  Фашист-ский оккупационный режим оставил после себя большое число своих пособников, совершивших тяжелые преступления на нашей земле. Часть из них затаилась, уйдя в глубокое подполье, но многие, объединившись между собой, продолжили борьбу против советской власти. Только за  1944 — 1953 годы в республике было ликвидировано 2138 банд, насчитывавших около 30 тыс. человек. Преступления, которые они совершили на нашей земле, не имеют срока давности. Время от времени находят их и сегодня и, невзирая на возраст, привлекают   к уголовной ответственности.

— Назовите наиболее громкие дела  чекистов в этот период времени.

— Спецслужбы провели огромную работу, чтобы найти и наказать бывшего начальника СД Витебска В. Родько. Старшее поколение помнит резонансное дело Антонины Гинзбург, арестованной в 1978 году сотрудниками Витебского областного управления КГБ  в Лепеле. Эта женщина добровольно пошла на службу к карателям. Более того, стала  профессиональным палачом, лично расстреливая советских людей.  На  кровавом счету этой садистки сотни загубленных жизней. После войны она затаилась, жила по чужим документам, вы-шла замуж, имела детей.  Но сурового возмездия не избежала.

Я был свидетелем, сколько усилий в те годы прилагали мои коллеги, чтобы преступники, скрывшиеся за границей, тоже не ушли от ответа. На основании доказательств, представленных областным управлением КГБ правительству ФРГ, были арестованы и понесли наказание бывшие сотрудники Витебского гестапо и зондеркоманды №7 Вибенс, Шеффер, Рат, Форстер, Фритц и другие. Всего около трех десятков  карателей. Многие из них, как впоследствии оказалось, “отметились” своими кровавыми делами на территории нашего района. Расстрел еврейского гетто в марте 1942 года — их грязных рук дело.

— Вы лично в это время какие задачи выполняли?

— Я работал с иностранными гражданами, в том числе и сотрудниками посольств, проявлявшими повышенный интерес к военным и промышленным объектам Беларуси. Знание языков облегчало мою задачу. Затем  выполнял специальные задачи в Афганистане. По возвращении на родину обеспечивал безопасность литерных перевозок, объектов правительственной связи, оборонных предприятий республики.

— А с  диссидентами дело иметь приходилось?

— Та еще публика! Это сейчас все они белые и пушистые — борцы за демократию и свободу, герои, пользующиеся покровительством Запада. А в те годы многие из них были самыми обыкновенными тунеядцами, с достаточно порочным образом жизни, в котором были  наркотики, пьянство,  разврат, контрабанда, валютные операции.

— Ну не все же…

— Не все. С людьми вменяемыми мы проводили профилактическую работу.  Беседовали, предупреждали, остерегали от опрометчивых поступков. Упертые, вставшие на скользкий путь и нарушившие законы страны, отвечали по заслугам.

— Что можно сказать о сегодняшней работе сотрудников спецслужб независимой Беларуси?

— То, что работать им приходится в очень сложных условиях. Сами видите, какая напряженная обстановка складывается в мире и на наших границах. В середине 90-х годов я ушел в запас. На защите интересов Беларуси остались мои молодые коллеги, ставшие сегодня настоящими профессионалами. Со многими из них я поддерживаю связь. И вижу, что преемственность поколений в органах прошла довольно успешно.  Спецслужбы республики уверенно решают поставленные перед ними  задачи. Главное, на что хочу обратить ваше внимание, там служат идейные, волевые, грамотные люди, преданные своему народу.

Беседовал Михаил КОРОЛЕВ.

Другие статьи рубрики

Метки: Михаил Королёв