Цветы и подарки Валентине Мишкорудной
Волнующее событие — встреча с педагогом Валентиной Васильевной Мишкорудной, которая на днях отметила 90-летний юбилей. Поздравить её с этим знаменательным событием пришли председатель районной организации РОО «Белая Русь» Алла Кравченко, председатель районного объединения профсоюзов Марина Дудченко, заведующая районным учебно-методическим кабинетом Ирина Сущая.
Валентина Васильевна сорок один год посвятила обучению и воспитанию молодого поколения, работая учителем русского языка и литературы в СШ №1. Она — отличник образования, а ещё — бездонно глубокий человек. В своё время её уроки называли уроками-откровениями, на которых она одновременно была и рассказчиком, и лириком, где-то суровым судьёй, но благодаря эрудиции оставалась всегда понятой своими учениками. Она открывала мир человеческих эмоций, стремлений, старалась, чтобы изучая её предмет, подростки радовались и сочувствовали, и не принимали подлости как норму. Учила их, что в самых тяжёлых ситуациях надо оставаться человеком.
Как уникально хранилище её памяти! В беседе она мудро листает страницы воспоминаний, хорошо помнит каждый свой выпуск и гордится своими учениками. А они не забывают свою любимую учительницу — навещают, вспоминают добрыми словами.
В годовщину 80-летия начала Великой Отечественной войны Валентина Васильевна вспоминает те горькие события со слезами на глазах, о том, как вместе со взрослыми переносила все тяготы войны.
— Сама я родом из Дубровенского района, деревни Новое Село, — рассказывает Валентина Мишкорудная. — Когда пришли немцы в нашу деревню, был ликвидирован колхоз, избран староста, земля поделена между семьями. К тому времени, когда фронт подходил ближе к нашей деревне, оккупанты начали свирепствовать, отняли корову с тёлочкой, заняли дом. В октябре 1943 года немцы выгнали нашу семью на улицу, а дома разобрали для закладки в траншеи, сооружения блиндажей и бункеров. Старики, дети и женщины ушли в болота, так как лесов не было, жили в ямах и очень ждали освобождения. Но фронт застыл на территории нашего района на 9 месяцев. Фашисты выловили всех прятавшихся от них и под конвоем доставили в Оршу, где разместили в домах расстрелянных евреев. Пришлось выживать, просить что-нибудь съестное у соседей. Так продолжалось до февраля 1944 года. Затем нас погрузили в эшелоны и куда-то повезли. Как потом оказалось — в Толочин. Как помню, ехали целую ночь, с частыми остановками, рывками. В это время шла рельсовая война. Партизаны закладывали мины, не зная, что в эшелонах свои, взрывали железнодорожные пути. Мы узнали, что перед собой паровоз толкал вагонетку с песком, и она принимала взрывы на себя. Мы уцелели только чудом.
Утром со станции под конвоем полицаев с собаками нас пригнали в здание костёла, который стоял без крыши и потолка. Там мы провели сутки, а утром полуживых, замёрзших (ночью шёл снег), нас выгнали, построили в месте, где находится детский сад №1, и стали сортировать. Семьи без малых детей отправляли на производственные работы в Германию, а с детьми (у мамы на руках был мой двухлетний братик) — на сельскохозяйственные. Нам вновь повезло. У мамы в Толочине до войны проживала подруга, ей передали весточку. Женщина прибежала к костёлу и выкупила нашу семью за бутылку самогона у полицая. У них мы и прожили до освобождения Толочина.
После освобождения планировали вернуться на родину. Перед этим мама поехала посмотреть, что осталось от нашей деревни. Когда вернулась, была сама не своя и с ужасом рассказала, что увидела там только ямы, траншеи и горы трупов наших и немецких солдат. Тела многих погибших ещё не успели захоронить. От нашего дома осталась кучка битых кирпичей на месте, где была печь, и часть клумбы. На бесчисленных минах каждый день там взрывались взрослые и дети. Жить в таких условиях было невозможно.
К счастью, сохранилась зарытая в землю 200 литровая железная бочка с пшеницей, документы и фотографии в ней. Мама всё это спрятала перед наступлением немцев на деревню. Когда её вырыли, зерно было очень тухлым, но мы всё его съели. Сушили, мололи в жерновах и пекли хлеб, варили из цельных зёрен кашу. До сих пор помню ужасный тухлый запах, который преследует и сейчас. Но эта находка помогла выжить.
Мы обосновались в Толочине, началась мирная жизнь, учёба, работа, заботы. А моя родная деревня навсегда исчезла с карты страны.
В этом рассказе было столько душевной боли. Но в беседе с Валентиной Васильевной время пролетело незаметно.
Да, учителем может стать не каждый, ведь это профессия, которая требует полной отдачи. Которая заставляет действовать не умом, а сердцем. Это, наверное, даже не профессия, а длинный жизненный путь, который не каждый сумеет пройти.
Юлия КАПРАНОВА.
