Владимир Мицкевич: обеспечивали безопасное приземление экипажей космических кораблей

Суровое детство выпало на долю полковника ВВС Вооруженных Сил СССР уроженца Озерцев Владимира Степановича Мицкевича. Отца, офицера-фронтовика, по злому навету в 1951 году осудили на 8 лет и отправили в лагерь на Соловки. Когда разрешили, мать с малолетними детьми отправилась к нему поближе на поселение.

Что испытала семья на Севере — лучше не вспоминать. Но вернулась в начале 60-х годов на родину с гордо поднятой головой. Отца полностью реабилитировали. Вернули партбилет, ордена, но, главное, и доброе имя. Вот только рана в душе у него так и не зажила. Где же твоя справедливость, Родина? Я ведь на фронте за тебя кровь проливал, был восемь раз ранен…

ОБРЕТЕНИЯ И ПОТЕРИ

— А я, — вспоминает сегодня летчик, — окончил среднюю школу в Толочине и снова двинул на Север. Ушел на плавбазе в море. Сначала юнгой, потом мотористом. По всему выходило, суждено мне быть моряком. Но вмешался Его Величество случай.

В 1968 году Вооруженные Силы СССР перешли на двухлетний призыв. Я был на родине в отпуске, когда получил повестку из военкомата. Там мне предложили “льготный” вариант службы — пройти обучение в учебно-авиационном центре ДОСААФ в Витебске. Через год, мол, получишь “корочки” пилота малой авиации — и в запас, плавай себе по морям-океанам дальше.

Если бы я знал тогда, что плавать мне предстоит 25 календарных лет… Только океан этот будет воздушным. Но факт остается фактом — после обучения в ДОСААФ я согласился стать кадровым военным.

Окончил Аткарский  учебно-авиационный центр, получил звание “младший лейтенант” и был направлен на Дальний Восток. Служил в эскадрилье управления и связи 5-й воздушной армии под Уссурийском.

Обстановка на советско-китайской границе в то время была взрывоопасной. Начались бои за остров Даманский, потом в других приграничных районах. Наши войска приводились в полную боевую готовность. Начало широкомасштабных боевых действий ожидали со дня на день. А ведь у Китая было ядерное оружие… Обошлось.

— Жили в это время где, Владимир Степанович?

— Выделили комнату в общежитии, в которой я вместе с женой и двумя детьми прожил несколько лет. Трудностей моей Нине Петровне, конечно,  хватило. Но нашу семью они только сплотили. Так уж случилось, что мы взяли с собой  на воспитание моего родного племянника. Он вырос вместе с моими детьми и тоже стал летчиком.

В 27 лет, во время выполнения боевого задания, он  разбился под Омском. Его останки я похоронил в Озерцах. Эту потерю  мы с женой пережили очень  тяжело. Тем более, что и  второй наш сын устремился в небо, сполна хлебнув  кровавой каши на Кавказе.

ЗА ПАРТУ — ПО ПРИКАЗУ ГЛАВКОМА

— Однако! Летная династия Мицкевичей из Озерцев — продолжатели традиции знаменитой семьи Пляцев!..

— Не говорите. Воздух, что ли, в нашей деревне особенный… Ну а меня  военная судьба закрутила в те годы по полной программе. Служил в Германии, затем в Подмосковье, попутно закончил Военно-воздушную академию имени Гагарина. Кстати, встретился там с Героем Советского Союза Василием Щербаковым, с которым учился летать в Витебске. Из Афганистана его командование чуть ли не силком в Союз выталкивало. К тому времени душманы за ним устроили прямую охоту. Рисковать им Главком ВВС запретил. Потребовал усадить за парту. Ох и покуролесили мы с ним тогда! Рамки дисциплины блюли, но все же…

— К примеру?

— Не могу, жена рядом, — рассмеялся в ответ полковник. — Зачем ее огорчать. Впрочем, вот вам одна история. Сдаем на пару зачет по боевому применению средств поражения. “Выплываем”  на четверку (увы, много часов прогуляли). Только он шел на золотую медаль и потому “уперся”, мол,  знаю предмет. За спиной свыше 400 боевых вылетов. Не умел бы пользоваться оружием, не сидел бы сейчас перед вами… Вопрос с оценкой решался на уровне начальника академии.

— Решился?

— А как же! Начальство знало, кого подпихивать в спину. Это тот случай, когда у боевого офицера были на месте и мозги, и характер. Службу Василий закончил в Борисове начальником управления авиации 7-й танковой армии. Когда я вернулся на родину, помог мне решить многие бытовые проблемы.

ПОЛК СПЕЦИАЛЬНОГО НАЗНАЧЕНИЯ

— А вы?

— А я был направлен в отдельный вертолетный полк в Подмосковье. Думаю, сейчас уже можно говорить об этом, но тогда, в угрожаемый период, он  должен был скрытно эвакуировать из Москвы наше правительство. На каждые сутки летчикам ставилась персональная боевая задача. По такому-то сигналу 5 экипажей садятся в Кремле, 16 — в Лужниках, ну и далее по списку. Забирают людей и доставляют их. А вот куда мы были обязаны доставить первых лиц государства, я по сей день не знаю. Соответствующий пакет пилоты должны были вскрыть в воздухе.

В состав полка входил также отдельный отряд особого назначения из четырех вертолетов. Предназначался он для перевозки членов Политбюро, министра обороны, начальника Генерального штаба.

— Подбор и подготовка летного состава, наверное, были соответствующими?

— Управляли вертолетами опытнейшие летчики страны в должности не ниже майорской, многие из них с боевым опытом.  В штабе стояло четыре черных опечатанных телефона. Связь — только односторонняя. Откуда-то из Кремля звонок — и через несколько минут все вертолеты в воздухе.

— Не затерялись в такой компании?

— Дошел там до заместителя командира части. А потом последовало  предложение принять полк за Уралом. Начал наводить о нем справки и слегка занервничал. Начальство отвечает уклончиво, на месте, мол, разберешься. Прибыл, разобрался и чуть не упал, когда узнал, что принимаю отдельный вертолетный полк государственной поисковой службы страны, обеспечивающий безопасное приземление экипажей космических кораблей.

Все вертолеты оборудованы по последнему слову техники уникальными средствами связи, позволяющими обмениваться информацией как с экипажами спускаемых аппаратов, так и с Центром управления полетами, расположенным под Москвой, приборами, обеспечивающими поиск в любой обстановке, специальным оборудованием, предназначенным для работы с техникой и людьми, прибывшими с орбиты.

Перед стартом. Доклад председателю государственной комиссии.

РЯДОМ С КОСМОНАВТАМИ

— Интересно, расскажите, как работала эта система?

— За две недели до предполагаемой посадки  полк перебазировался в заданный район, детально его изучал, проводил подготовительные мероприятия и тренировки. На высоте 10 — 12 тысяч метров спускаемый аппарат встречали специальные самолеты и с установленного рубежа передавали для сопровождения нам. Мои экипажи, расположившись в воздухе по заранее отработанной схеме, вели его до земли, поддерживая постоянный контакт с экипажем. Требование одно — ни единой паузы в радиообмене.

— Почему?

— Чтобы быть в курсе, что на борту творится. В Центре очень нервничали, когда экипаж неожиданно замолкал, как это случилось в 1971 году. Когда аппарат приземлился, в нем нашли трупы трех космонавтов — Волкова, Пацаева, Добровольского, погибших от разгерметизации кабины.

— Итак, аппарат приземлился. Что дальше?

— В определенном порядке вокруг него садимся и мы. Высаживаем специалистов, которые немедленно приступают к работе. Вскрывают люк, вытаскивают космонавтов, переодевают в специальных палатках, передают врачам. Через какое-то время организуют протокольную встречу для прессы. Затем рассаживают по одному в разные вертолеты и увозят на аэродром. Оттуда на Байконур в реабилитационный центр.

— А вы?

— Мы продолжаем работать. Грузим вещи, прибывшие с орбиты, парашюты, тормозные блоки, сливаем с него остатки горючего. Прибираемся на площадке.

— Неожиданности при этом случались?

— Непогода иногда подводила. Требовалось виртуозное управление экипажами в воздухе, чтобы выполнить поставленную задачу. Промедление в поиске космонавтов чревато большими неприятностями. Стрекалова, к примеру, после полуторагодичного пребывания на орбите извлекли из люка в полном смысле этого слова зеленым. Опущу подробности, чего стоили ему первые часы на земле.

Были и моменты веселые. Приземляется экипаж с первым космонавтом Казахстана Аубакировым. Все идет в штатном режиме. Но вижу, почему-то вертолет вместе с ним не взлетает. Запрашиваю командира. Тот мнется, затем шлет ко мне медика. Оказывается, наш казахский друг вне себя от радости просит с друзьями это дело отметить. Пришлось передать ему свой командирский НЗ.

ЭПИЛОГ С ДУШЕВНЫМ ОСАДКОМ

В 1993 году я уволился. Стало невыносимо смотреть на ельцинский “разгром” Вооруженных Сил СССР. Но с авиацией не расстался. Переехал в Борисов, стал преподавателем  института переподготовки и повышения квалификации МЧС Республики Беларусь, которое создавало собственную малую авиацию. Несколько лет работал в аэропорту Минск-2 инженером по аварийно-спасательным работам. Но сейчас вот из квартиры практически не выхожу.

— Здоровье?

Владимир Степанович завернул штанины. На его ноги было страшно смотреть. Пальцы ампутированы, распухшие лодыжки в шрамах.

— Дань небу, — грустно кивнул головой. — Стрессы, перегрузки, нервы, гибель сына сожгли мое тело. Началась гангрена, которую сейчас трудно остановить. Врачи предложили отнять обе ноги, говорят, это продлит мне жизнь. Отказался. Решил про себя: сколько суждено прожить на этом свете, столько и проживу. Но на своих ногах. Летчики просто так не сдаются.

Михаил КОРОЛЕВ.

P. S. Возвращался из Борисова с тяжелым сердцем. Заслуженный человек на склоне жизни оказался с бедой один на один. Госпиталь — это хорошо. Но там нет узких специалистов, которые есть в Боровлянах. А там на твою пенсионную книжку не смотрят. Только одна консультация влетает в копеечку. Не говоря уж о полноценном лечении.

А в Толочине от его родственника я  узнал и вовсе шокирующую новость. Несколько лет назад у жены Владимира Степановича случился инсульт. Год она пролежала в постели. Чтобы оплатить ее лечение, ветеран ВВС взял  в банке ссуду, заложив свою скромную двухкомнатную квартиру. Слава Богу, хватило сил рассчитаться. А если бы не хватило?!

“Дай Бог, чтобы твоя жена тебя любила даже нищим, — поет Малинин в когда-то популярной  песне, — Дай Бог, чтобы твоя страна тебя не пнула сапожищем”. Декларируя бесплатное лечение военных и членов их семей, государству нужно быть последовательным и в отношении военных пенсионеров.

НА СНИМКЕ: штаб отдельного вертолетного полка вместе со своим командиром (в первом ряду, в центре).

Фото из личного архива В. С. Мицкевича.

Все новости

Другие статьи рубрики